Бегство из-под венца - Страница 76

Он ослабил нажим, потом снова приник к ней. Лидия ощутила сопротивление своего тела и сосредоточилась на том, чтобы расслабиться, борясь с инстинктом, заставлявшим ее напрягать мускулы. Виктор чуть отступил. Лидия положила руку ему на щеку, и он, повернувшись, поцеловал ее в ладонь.

Его кожа была влажной, тело сотрясала дрожь, он сдерживался из последних сил. Лидия сомкнула ноги вокруг его бедер, сильнее прижимаясь к нему.

Незнакомая боль пронзила ее и мгновенно исчезла. Виктор вошел в нее, заполняя ее собой, сделав ее более совершенной, какой она никогда не была прежде. Ее сердце наполнилось любовью, и они слились в единое целое. Лидия поняла, что без него она никогда бы не ощутила полноты жизни.

Виктор поцеловал ее и затих. Она чуть покачивалась, наслаждаясь жаром его тела, сознавая, что ему нужно убедиться, что она не испытывает никакой боли.

Виктор внимательно всматривался в ее лицо. Поймав его озабоченный взгляд, Лидия улыбнулась. Его глаза блеснули, вызвав в ней бурю эмоций.

– Ты даже не вскрикнула, – прошептал он.

– А разве следовало? Это ведь не так уж плохо, чтобы кричать. – Она теснее обхватила его ногами, прижимая к себе. – А если честно, то это просто прекрасно.

Да, именно так. Она любит Виктора. Их сердца бьются в унисон, тела слились в единое целое.

На ложе любви не существует ни стран, ни классов, ни мучительного прошлого. Ничего, что могло бы помешать союзу их тел и сердец. Понимает ли Виктор, сколь многое их объединяет?

Наверное, он станет возражать, если она скажет ему о своих чувствах. Он предпочтет думать, что это всего лишь физический акт, хотя Лидия уверена, что это не так. Виктор был слишком нежен и внимателен, слишком озабочен тем, чтобы не причинить ей ни малейшей боли, чтобы речь шла лишь о физическом наслаждении, хотя и этого исключать не следовало. Любовь помогла Лидии познать самое себя, открыть в себе то, чего до сего момента она в себе не знала.

Виктор шевельнулся, то проникая глубже, то чуть отстраняясь. Доселе непознанный упоительный восторг нарастал в Лидии, подводя ее к вершинам наслаждения.

Она тихонько всхлипнула и выпрямилась под ним, ее разгоряченное лоно в спазмах экстаза сжало его мужское естество. Лидия услышала собственный голос. С ее губ слетели слова, которые она не собиралась произносить вслух, но которые помимо ее воли вырвались из самой глубины души:

– Я люблю тебя.

Хелена стояла в библиотеке и, всматриваясь в окно, спрашивала себя, придет ли Тревор. Поставив свечу на подоконник, она отбросила назад свои пышные волосы, чтоб случайно не опалить их. Горничная сняла с нее бальное платье и помогла переодеться. Хелена отказалась от папильоток, в которых обычно спала, и попросила принести лимонный сок, чтобы протереть склонную к веснушкам кожу. Служанка только головой покачала в ответ на причуды своей госпожи.

Когда доктор ушел и в доме все успокоились, Хелена наконец смогла подготовиться к встрече. Сняв корсет, она достала коричневый пакет, который прятала на гардеробе. Поместить губку, пропитанную лимонным соком, в нужное место оказалось гораздо труднее, чем она предполагала.

Спускаясь в холл в пеньюаре и домашних туфлях, Хелена уверяла себя, что все ее старания напрасны. Тревор не придет. Она слишком долго отказывала ему. Ее сердце сжалось от дурных предчувствий.

Наверное, болезнь ее матери отвратила его. Хотя это была не болезнь, а последствия плотного обеда и обычная тошнота беременных. Хелена настояла, чтобы Кин Дейвис, доставив их домой, вызвал доктора. Леди Кейн была этим весьма раздосадована. Доктор не сказал ей ничего нового.

Скользнув, словно тень, по выложенному мрамором холлу, Хелена распахнула дверь. На улице стоял только ночной сторож.

От разочарования она даже споткнулась о порог. Когда она сообразила, что стоит у распахнутой входной двери в ночной сорочке и тоненьком пеньюаре, ее охватило чувство стыда и унижения.

– Вы знаете этого джентльмена, миледи? – услышала она голос сторожа.

Хелена взглянула поверх его головы и на другой стороне улицы увидела Тревора. Тот стоял, прислонившись к фонарному столбу. Словно камень свалился у нее с души, она прикусила губу, борясь со слабостью.

– Да, мы его ждем.

Сторож подозрительно посмотрел на нее и покачал головой.

– Это мой кузен из Америки, – солгала Хелена. Господи, да если бы он жил в Лондоне, то знал бы, как избежать встречи с ночным сторожем. Но нет, Тревор стоял у всех на виду под горящим фонарем. Или он таким образом дает ей понять, что не станет прятаться?

– Входите, Тревор, – сказала она, понизив голос, и, плотнее запахнув пеньюар, обратилась к сторожу: – Благодарю вас за то, что вы так внимательно смотрите за нашим домом. Мама уже легла, но я сейчас позову отца поздороваться с кузеном.

Сторож скептически смотрел на нее. Но поскольку Тревор без всякой спешки направился к двери, он только снова покачал головой и отошел в сторону.

Тревор снял шляпу и искал, куда бы ее положить. Хелена заперла дверь и, взяв у него из рук шляпу, потянула Тревора к лестнице.

Он сопротивлялся.

– Хелена, ты хотела позвать отца.

– Нет!

– Потому что он скорее убьет меня, чем согласится признать твоим мужем?

– Говори тише, – шепотом попросила она, свернув в библиотеку, чтобы забрать с подоконника свечу.

Осторожно закрыв дверь, она снова вернулась к Тревору, держа в одной руке и его шляпу, и горящую свечу.

– Значит, ты решила бежать со мной? – спросил он. Сердце неистово колотилось в ее груди.

– Пожалуйста, давай обо всем поговорим в моей комнате.